Исламская Республика Иран занимает одно из первых мест в мире по числу смертных казней. Причём чаще всего смертные приговоры выносятся по политическим мотивам. Вот и на сей раз в ИРИ объявлено о казни главы Ассоциации монархистов Джамшида Шармахда. Власти Ирана считают его руководителем группировки «Тондар», которой приписывают совершение теракта в 2008 году и планирование других терактов. Семья утверждает, что 67-летнего Джамшида Шармахда агенты иранских спецслужб в 2020 году похитили в Дубае, где он до последнего времени проживал. Смертный приговор Шармахду был вынесен в феврале 2023 г. и теперь приведён в исполнение.
При этом нельзя не заметить: сообщения о похищении и казни Джамшида Шармахда появились как раз в то время, когда по крайней мере в определённых политических кругах идёт нешуточная «раскрутка» Резы Пехлеви — сына свергнутого иранского шаха и наследника последней шахской династии Ирана Пехлеви.
В 2019 году Реза Пехлеви, проживавший в США, выступал категорически против подписанной в казахстанском Актау Конвенции о правовом статусе Каспия и настаивал, что Ирану должно достаться 50% акватории — якобы так обстояли дела в годы существования СССР. На самом деле Ирану уже тогда принадлежала часть акватории Каспия только от устья Астарачая до устья Атрека, но это уже другая тема. После этого «конфликтных» выпадов в отношении соседних с Ираном стран Реза Пехлеви больше не делал, но, по всей видимости, на него обратили внимание в политических кругах. Наследник бывшего шаха замелькал на страницах газет, начал жёстко критиковать власти Ирана, совершил поездку в Израиль (!), где удостоился аудиенции у премьер-министра Биби Нетаньяху (до исламской революции у Ирана были вполне дружеские отношения с Израилем). В феврале 2023 г. Реза Пехлеви категорически осудил нападение на посольство Азербайджана в Иране и назвал этот инцидент грубейшим нарушением международного права.
Казалось бы, после своих жестов в адрес Израиля на нынешнем фоне Реза Пехлеви вряд ли может рассчитывать на какое-то большое политическое будущее в современном Иране. Но именно на этом фоне в Иране был казнён Джамшид Шармахд. И это уже — информация к размышлению. На самом ли деле проживавший в Дубае пожилой монархист стоял за терактом 2008 г. и готовил ещё несколько, как минимум, есть серьёзные сомнения. В Иране при помощи террора и политических убийств «решают проблемы» многие силы. Ну и тут есть нюансы. Политические группировки, находящиеся под патронажем западных кругов, очень часто действуют без «белых перчаток», идут и на политические провокации, и на организацию беспорядков, но открытым террором, как правило, не занимаются. Но в любом случае, простите за цинизм, казнь Джамшида Шармахда — слишком явное доказательство того, что монархистов власти Ирана считают серьёзной угрозой своему благополучию, что, в общем-то, вполне логично.
О том, что в Иране через поколение после антишахской революции немало тех, кто готов вернуть власть династии Пехлеви, заговорили ещё во время молодёжных бунтов 2019-2020 годов. «Колыбелью иранских революций» называли и называют Тебриз, но тогда с полицией дрались и в Ширазе, и в Исфахане, и даже в Хорасане, не говоря уже о столице страны Тегеране, и немалую часть участников протестов составили тогда молодые персидские националисты. В их среде монархические настроения достаточно сильны. То, что и Реза-шах Пехлеви, и его сын Мохаммед Реза Пехлеви были жестокими диктаторами, кто-то не помнит, а кто-то не хочет вспоминать, но образ гламурного и прозападного шахского Ирана сохранился в памяти у всех. Что имеет понятный эффект на фоне нынешнего Ирана, где жизнь окрашена в два цвета – чёрный для живых и белый для мёртвых, — и где усталость от жёстких исламских порядков всё сильнее даёт знать о себе.
Более того, именно иранские монархисты открыто играют на идее исторического величия древнего Ирана. «Развернуть» против действующей муллократии историческое и культурное наследие Ирана, от развалин Персеполиса до стихов Фирдоуси, чья «Шахнаме» обрывается на арабском вторжении в Иран, — это мощный агитационный ход по крайней мере в среде персидских националистов.
Тем более объясним интерес и внешних кругов. Здесь есть и «дальновидные прагматики», которые позволяют себе озвучивать вопрос о том, что будет с Ираном, когда наконец свергнут «неизбранных мулл», и радикалы, готовые повторить в Иране что-то вроде операции «Аякс», когда был свергнут премьер-министр Мохаммед Мосаддык и возвращён к власти шах Мохаммед Реза Пехлеви. Наконец, не секрет, что большинство внешних игроков, по крайней мере на Западе, предпочли бы в случае очередных потрясений сохранить Иран единым и избежать его распада на отдельные национальные государства. Для них тоже реставрация в Иране монархии может оказаться предпочтительным вариантом. Так или иначе, раскрутка Резы Пехлеви, его многочисленные заявления, уже далёкие от прежнего радикализма, аудиенции в высоких кабинетах и т.д., дают изрядную пищу для размышлений: по крайней мере определённая часть политического спектра готова делать серьёзную ставку на наследника свергнутого шаха и, как нетрудно предположить, реставрацию в Иране монархии.
Но окончательный ответ на вопрос, возможно ли возвращение в Иране к власти династии Пехлеви, должны дать — и дадут! — сами граждане Ирана. А это не только этнические персы и персидские националисты. Это ещё и жители «национальных окраин» Ирана, прежде всего иранского Азербайджана, где прекрасно помнят, как по приказу Мохаммеда Резы Пехлеви в 1946 году топили в крови национальное движение азербайджанцев. И здесь ждут от нынешних и от претендентов на статус будущих властей Ирана по крайней мере гарантий соблюдения своих национальных и культурных прав. Да, Реза Пехлеви уже намекал, что такие права надо уважать, но окажется ли это достаточным — вопрос открытый. А без ответа на него ни одна власть в Иране не будет иметь требуемого «запаса прочности».