Ситуация вокруг Гагаузии развивается по достаточно опасному сценарию. Евросоюз включил главу Гагаузии Евгению Гуцул в санкционный список «за попытки дестабилизировать ситуацию в Молдове». Санкции, включающие заморозку активов и запрет на поездки, вступят в силу на следующей неделе. Их, правда, должен ещё одобрить Совет ЕС. Ещё раньше, 12 июня, санкции против Гуцул ввели США. Наконец, за «пропаганду войны, поддержку российской агрессии, разжигание межнациональной розни и распространение кремлёвских нарративов» Евгения Гуцул внесена в базу данных украинского «Миротворца».
Санкционная политика Запада, которую в ряде случаев точнее было бы назвать санкционным произволом, вызывает справедливое возмущение. На днях в беседе с российскими журналистами президент Азербайджана Ильхам Алиев заявил, что политика санкций не имеет вообще права на существование, тем более когда эти санкции незаконные и налагаются совершенно необоснованно и селективно. И, конечно, здесь уместно было бы поинтересоваться, почему аналогичные санкции так и не были введены против верхушки оккупационной хунты в Ханкенди. Исключение составил разве что Рубен Варданян, но и он поплатился за поддержку российской агрессии против Украины, а не армянской против Азербайджана.
Однако в случае с Евгенией Гуцул дело не ограничивается странностями и двойными стандартами западной санкционной политики. Решение о санкциях — лишь один из признаков отчётливого роста политической напряжённости вокруг Гагаузии.
В советские годы гагаузы никакой автономии не имели. Свой особый административный статус Гагаузия получила уже в независимой Молдове. В девяностые, когда на территории Молдовы вспыхнул настоящий сепаратистский мятеж в Приднестровье, Гагаузия от втягивания в конфликт удержалась. В течение четверти века здесь было тихо, политики и в Кишинёве, и в Комрате стремились не накалять ситуацию. Но теперь многое меняется, и не в лучшую сторону. Minval уже рассказывал, как Евгения Гуцул пригрозила «вспомнить о праве на самоопределение», если Молдова решит объединяться с Румынией или вступать в Евросоюз. Отметим, что пост президента Молдовы занимает Майя Санду, политик прозападный, и на таком фоне открытые высказывания Гуцул в поддержку российской войны в Украине тоже имеют привкус местного сепаратизма. Это уже меняет дело коренным образом. То, чего удалось избежать Гагаузии в «лихих девяностых», превращается в прямую и явную угрозу сейчас.
Для Азербайджана эти новости имеют своё особое и весьма неоднозначное прочтение. Да, гагаузы — тюркоязычный народ, студенты из Гагаузии учатся в азербайджанских вузах, и, быть может, не так важно, что власти Гагаузии, в отличие даже от руководства «тюркоязычных» регионов Российской Федерации, «общетюркским» проектам интереса не проявляют. Но в Баку вряд ли кто-либо испытывает иллюзии по поводу местного сепаратизма. А Гагаузию сейчас планомерно подталкивают именно к сепаратистскому проекту — руками и словами её же лидера Евгении Гуцул. Притом что никаких шагов по притеснению гагаузов власти Молдовы не предпринимают. Не закрывают школы, не препятствуют развитию культуры, не пытаются ограничить административную автономию или «растворить» её национальный статус, что сплошь и рядом можно видеть в отношении российских «национальных» регионов. Выступили в Комрате именно против «европейского вектора». Дело не в том, хорош он или плох. Просто это компетенция центральных, а не местных властей.
А это уже тот случай, когда надо задуматься о «цене вопроса». И о том, что в нынешней ситуации подобного рода сепаратизм в подавляющем большинстве случаев заканчивается войной. Какие бы посулы на ранней стадии ни звучали — ни в Цхинвали, ни в Сухуми, ни в Ханкенди, ни даже в куда более близком Комрату Тирасполе не окунули в мёд все 10 пальцев. И даже украинский сценарий начался с местного сепаратизма в Крыму и на Донбассе, поддержанного Россией.
В Баку это прекрасно понимают. Очень бы хотелось, чтобы поняли и в Комрате.