Нынешний раунд переговоров между Арменией и Азербайджаном на уровне глав МИД двух стран, начавшийся 1 мая и уже завершившийся в американским городе Арлингтон в новоотстроенном кампусе Учебного центра по иностранным делам имени Джорджа Шульца, оказался самым продолжительным. Никогда еще в истории главы внешнеполитических ведомств двух противоборствующих государств не проводили в ходе одного визита столько времени за закрытыми дверьми в попытке выработать общую платформу. Нынешний раунд примечателен также и тем, что стороны вели большей частью прямые переговоры, чего не было (или не так часто можно было констатировать) в прошлом. Обычно рядом с армянскими политиками сидели их российские покровители, суфлировавшие тем, что и с какой степенью категоричности говорить.
Помнится случай, когда встречались две делегации при модераторстве российской стороны. После того, как было выдвинуто какое-то предложение, армянская делегация попросила перерыв, чтобы, так сказать, «посовещаться». Не успел перерыв начаться, как у армянской делегации немедленно «нарисовался» российский спецпредставитель Владимир Казимиров, принявшийся подсказывать тем, как им поступить. И происходила эта сцена на глазах у всех и выглядела со стороны настолько неприкрыто, что присутствовавший в зале советник президента Азербайджана Вафа Гулузаде, громко обратившись к Казимирову, саркастически произнёс: «Владимир Николаевич, а теперь, пожалуйста, проконсультируйте также и азербайджанскую сторону».
«Шепот» российских советников за спиной армянских переговорщиков ощущался на протяжении многих лет. Поэтому неудивительно, что сторонником прямых переговоров между Арменией и Азербайджаном выступает Вашингтон, а Москва, если даже и не может теперь открыто возражать против этой идеи, то, по крайней мере, ее желание присутствовать и держать палец на пульсе (почти по-казимировски) чувствуется без дополнительных намеков. Именно поэтому ей важно, чтобы переговоры шли не где-то там, далеко за океаном, а тут, под рукой, чтобы в нужный момент можно было бы «подкорректировать», а если понадобится, то и слабительного подсыпать в чай главе армянской делегации, чтобы тот мог, отпросившись в туалет, сбежать. Ну, или же сорвать как-то иначе, но не дать переговорам пойти по нежелательному для нее сценарию.
Все мы помним также немедленные звонки между Ереваном и Москвой и даже вызовы армянского премьера Пашиняна в Кремль на ковер каждый раз после брюссельcких встреч, а также после встреч в Праге и Мюнхене. Ну, чтобы он отчитался и получил новую порцию наставлений.
Всё это всегда мешало переговорному процессу. Баку, хоть и не говорил об этом открыто, но всегда чувствовал присутствие «третьего в шкафу». И вот теперь решено по настоянию именно Азербайджана вести переговоры напрямую. Может, поэтому в Арлингтоне зафиксирован, хоть и небольшой, но всё же прогресс.
До полного согласования позиций предстоит пройти еще немалый путь. Публичность по-прежнему минимальная, эксперты довольствуются пока лишь скупыми сливами, исходящими, в основном, из оппозиционных армянских СМИ. Иногда некоторую информацию предоставляет общественности глава азербайджанского государства, как это произошло, например, на днях в Шуше, когда президент поведал иностранным экспертам (а благодаря прямому эфиру также всем нам), что повода для оптимизма пока нет, учитывая, что армянская сторона, неделями просидев на переданных ей предложениях, прислала ответ, который содержит 95 процентов того, что было прежде.
Также произнес он одну важную фразу: если Армения не хочет мира, то мира не будет.
К этому можно добавить лишь то, что отсутствие мира тоже может произойти на наших условиях. Ведь время идет, и идет оно не на пользу Армении. И если та будет тянуть с заключением мирного соглашения, то в будущем она может не получить того, что ей предлагают сегодня. И эту мысль в прошлом президент также озвучивал. Отсутствие мира не обязательно предполагает заморозку. Вовсе нет! Ситуация тем временем может меняться. И, как показывают послевоенные события, меняются они, как правило, во вред Армении. Поэтому этой стране давно пора было бы уже понять, что вместо «чуда», на которое она надеется, вполне могут произойти новые потери. И поэтому именно она должна быть заинтересована в том, чтобы удержать в руках синицу вместо погони за журавлем в небе.
Журавль же улетел. Навсегда. Оставив после себя лишь синицу, которая тоже может вырваться из рук и улететь, если не убить в себе несбыточную надежду на реванш. Только осознают ли это в Ереване?
Зухраб Дадашев