Крупные города Китая охвачены протестами — жители страны возмущены «коронавирусными» ограничениями. Правда, по жёсткости и массовости китайским протестам далеко до иранских. Но тем не менее они охватили практически все крупные города Китая: Пекин, Шанхай, Гуанчжоу, Нанкин…
Пусковым механизмом протестов, как уверены многие, послужила трагедия в Урумчи, столице Синьцзян-Уйгурского автономного района. Здесь 24 ноября при пожаре в жилой многоэтажке погибли 10 человек, еще 9 серьезно пострадали. И как стало понятно из снятого на месте происшествия видео, спасению людей очень помешали «антиковидные» меры: заваренные двери подъезда, «препятствия», установленные вокруг дома…Протесты сдетонировали практически по всей стране.
Казалось бы, Китай столкнулся с очередным «ковидно-карантинным бунтом». Против карантинных ограничений протестовали в ФРГ, в Нидерландах, в других странах, привести цифры заражённых в Китае, которые бьют рекорды едва ли не с начала пандемии, и посетовать, что лучше потерпеть некоторые неудобства, чем потом хоронить умерших от коронавируса. За время с начала пандемии эти аргументы успели уже набить аудитории мозоли на ушах.
Но не все так просто. И не только потому, что большинство стран мира уже в значительной степени ослабляют и отменяют многие «ковидные» ограничения, а Китай продолжает барахтаться в разного рода «карантинах», «локдаунах» и прочих инструментах «нулевой терпимости».
Здесь, возможно, надо вернуться почти что на три года назад — к самому началу пандемии. Когда в соцсетях и даже СМИ хватало тех, кто с восторгом писал о жестких китайских карантинах, советовал брать с них пример и восторгался «организованностью» и «сознательностью» граждан КНР. Но не замечал другого: Китай с самого начала пандемии коронавируса допустил едва ли не все ошибки, которые можно было себе представить.
Единого мнения, был ли коронавирус COVID-19 создан искусственно или же он имеет естественное происхождение, пока еще нет. Но слишком многое указывает на то, что «утёк» он из вирусологической лаборатории Уханя, где, как оказалось, были проблемы с системой защиты и где изучали вирусы летучих мышей. Именно в Ухане, напомним, вспыхнула эпидемия. О том, что из лаборатории произошла утечка, власти никого не оповестили. Однако врачи начали регистрировать первые случаи «странной» пневмонии у жителей города в окрестностях лаборатории и рынка морепродуктов.
На тот момент у КНР, особенно на фоне жёсткости местных порядков, были все возможности локализовать эпидемию в очаге. Достаточно вспомнить опыт Москвы, куда в середине пятидесятых завезли из Индии «чёрную оспу», во много раз более заразную, чем коронавирус. Но вместо того, чтобы локализовывать эпидемию. Китай стал локализовывать информацию о ней. И арестовывать уханьских врачей, которые первыми забили тревогу. Затем, когда информация о новом вирусе все же прорвалась во внешний мир, Пекин уверял, будто бы вирус не передаётся от человека к человеку (хотя уже были серьезные основания полагать, что это не совсем так).
Но, когда пандемия уже начала охватывать и соседние с Китаем страны, официальный Пекин решил превратить коронавирус в инструмент собственного пиара. По экранам мира замелькали кадры опустевших улиц городов, пения на балконах в поддержку друг друга и т.д. Власти в лице Компартии Китая демонстрировали не столько «организованность» и административную эффективность, сколько послушание своего населения. И очень многие за пределами Китая эту наживку «проглотили».
На каком этапе кому-то из китайских руководителей пришла в голову «гениальная» мысль, что ковид — это еще и повод ввести по всей стране по сути чрезвычайное положение, не приводя для этого никаких политических аргументов, сегодня уже не узнать. Но КНР, где уже успели объявить даже о победе над «короной», продолжает жить по правилам жестокого карантина, как в начале эпидемии. Демонстрируя заодно на ковидной теме все своих достижения. А это не только и не столько патрулирующие улицы «роботособаки» и квадрокоптерs, с которых распыляют дезинфекционный раствор, сколько все то же послушание населения. Или, если называть вещи своими именами, диктаторский режим.
Более того, сегодня добиться этого самого послушания Си Цзиньпину необходимо более чем остро. О «китайском чуде» вообще принято говорить исключительно в восторженных тонах, но у этого «чуда», особенно на сегодняшней стадии, есть весьма неприглядная изнанка. Несмотря на все восторженные истерики поклонников «китайского чуда» и показательные расстрелы проворовавшихся чиновников, Китай был и оставался одной из самых коррумпированных стран мира (что вполне предсказуемо при сочетании рыночных механизмов и всевластия партийной бюрократии). Попытка Си Цзиньпина заменить в качестве официальной идеологии коммунизм на ханьский национализм привела к тому, к чему не могла не привести — в КНР полыхнули национальные окраины. А это и Тибет, где всегда было неспокойно, и Синьцзян-Уйгурский автономный район (достаточно вспомнить «исправительные лагеря» и технологии «цифровой слежки»), и доселе спокойная Внутренняя Монголия. В прошлом остались и двухзначные цифры экономического роста. И это еще не все проблемы страны.
И вот на фоне всей этой картины Китай готовился к ХХ съезду КПК.
Конечно, в Китае с его однопартийной системой и очень закрытым обществом судить о внутриполитических, точнее, внутрипартийных процессах можно только с определённой долей допуска. Но на ХХ съезде КПК и последовавшем вслед за ним пленуме, как уверены многие, произошёл окончательный поворот от традиционного для Китая в прежние годы коллективного руководства к единоличной власти (если уж кому-то режет слух термин «личная диктатура») нынешнего лидера страны Си Цзиньпина. И вряд ли этот процесс был таким уж «бархатным». Многие наблюдатели заметили, как из зала, где проходил партийный форум, не совсем добровольно вывели прежнего лидера страны Ху Цзиньтао, сторонника коллективного руководства. Потом, правда, вернули в зал и президиум, но вся сцена не оставила сомнений: в партийной верхушке Китая кипят нешуточные страсти. Более того, накануне съезда по мировым СМИ прокатилась даже волна слухов о военном перевороте в Китае, отменённых авиарейсах, бронетехнике на улицах и т.д. Слухи опровергли, но осадок, как говорится, остался.
И если на этом фоне власти Китая и через три года после начала пандемии бросают страну из карантина в локдаун, вопрос, стоят ли за этим политические планы вообще и попытка ввести в стране по сути чрезвычайное положение, не объявляя об этом вслух, стоит того, чтобы его задать. Коронавирусные ограничения показались неплохим способом держать страну в состоянии «замри», когда людям банально не до политики — им нужно сдавать тесты на коронавирус, добывать себе еду, потому как далеко не всегда есть возможность покинуть собственную квартиру в «заваренном» подъезде…
Но, похоже, в Пекине не учли, что держать людей в состоянии «эпидемической чрезвычайки» можно только до определённого предела. И даже у граждан КНР есть, если угодно, «предел послушания». И те самые жесткие меры — они для власти как наркотик: пользоваться приятно, но затем без них уже не получится обойтись.
И если сегодня на одной из щегольских транспортных развязок Пекина вывесили лозунг «Нам нужна еда, а не ПЦР. Нужна свобода, а не локдаун. Нужны выборы, а не ложь. Нужны реформы, а не культурная революция. Нужна демократия, а не вождь. Хотим быть гражданами, а не рабами» — для верхушки КПК будет фатальной ошибкой этого недооценить.
Вопрос в том, способна ли эта верхушка предложить обществу что-то более эффективное, чем «цифровая слежка», «исправительные лагеря» и заваренные двери подъездов.
Нурани, обозреватель
2 мерзкие страны!😡