Одной из самых интересных новостей последнего времени стало намерение Владимира Путина вывести всех своих военных из Сирии. Цель очевидна – использовать их в качестве резерва, имеющего боевой опыт, то есть при возникновении необходимости бросить на украинский фронт. Но только вот стоит ли оно того? Ведь не так уж и много этих военных и какого-то существенного перелома в этой войне они вряд ли способны добиться – нехватки в живой силе Украина точно не испытывает. Мало того, что с начала войны численность личного состава армии возросла кратно, так еще и появились военизированные, вооруженные отряды территориальной обороны во всех более-менее заметных населенных пунктах этой большой страны.
То есть, при помощи «сирийцев» максимум того, что сможет сделать Путин, это несколько затянуть проигрыш в войне с Украиной – а то, что дело движется к такому исходу, говорят уже многие военные эксперты по всему миру. Таким образом, и эти подразделения будут «перемелены», потеряны, и где после этого искать тех, кто поедет защищать позиции РФ в Сирии?
И тут, кстати, встает вопрос вообще дальнейшей судьбы российского военного присутствия в Сирии. Ведь у них там есть и военно-морские силы, и воздушная база Хмеймим. На ней же установлена и своя система ПВО — С-400. Как со всем этим быть? Кому это всё достанется? Допустим, в случае неудачного для них исхода войны в Украине, передадут они эти вооружения и базы режиму Асада. А где гарантия, что тот не падёт спустя какое-то время после ухода поддерживающих его российских сил? То есть, встает вопрос вообще дальнейшего присутствия РФ на Ближнем Востоке, выстраиванием которого Путин занимался последние 10 лет.
Своим видением происходящего с Minval.az поделился Сергей Данилов, украинский аналитик, заместитель директора Центра ближневосточных исследований (Киев):
— Как раз на днях с одним военным экспертом мы обсуждали причины вывода российских войск из Сирии. Если исходить из перспектив региональной политики и стратегии Москвы, этот шаг выглядит нелогичным и контрпродуктивным. Он демонстрирует слабость московской власти всем игрокам на Ближнем Востоке и подрывает образ сильной и непобедимой России, в который в последние десятилетия было инвестировано много ресурсов. На каждом шагу и на всех встречах москвичи доказывали партнерам, что Россия вернулась в регион навсегда и имеет стратегические интересы. Операция в Сирии и ее пиар-сопровождение добились успеха. В могущество российского оружия и «тактические таланты» командиров поверили не только в арабских столицах. Во многих западных аналитических центрах, специализирующихся на военной тематике и региональной безопасности, также поверили в это. «Туман сирийской войны» оказал существенное влияние на оценку способностей Москвы в ее агрессии против Украины. Апокалиптические прогнозы о том, что Киев будет взят через 72 часа, частично были следствием этой веры.
А теперь Москва обесценивает все эти достижения. Такой шаг выглядит подозрительно и заставляет искать двойное дно, какую-нибудь хитрую игру. Например, это способ шантажировать Израиль. Поскольку место Москвы в Сирии занимают именно иранские прокси-группы под руководством Корпуса стражей исламской революции, что заметно увеличивает риски атак на еврейское государство.
Мой приятель, которому ежедневно приходится анализировать сводку с фронтов о потерях в технике и живой силе, выслушал мои сомнения и сказал – знаешь, все проще – «Она утонула». Москве просто нечем компенсировать потери личного состава и техники. Ожидаемое использование для войны в Украине контингента российских войск в Сирии демонстрирует серьезность проблем РФ с военными резервами – ведь ради боевых действий в нашем государстве ставится под угрозу стратегическая позиция на Ближнем Востоке.
Кроме стратегических последствий, существуют и значительные логистические проблемы с эвакуацией российского контингента в условиях, когда для российских военных кораблей и судов закрыты Черноморские проливы, а для самолетов – воздушное пространство Турции. При этом соответствующее усиление для российских войск не будет слишком мощным. Если не учитывать более или менее универсальной авиационной составляющей (до войны – эскадрилья истребителей и эскадрилья морально устаревших фронтовых бомбардировщиков Су-24, до двух десятков вертолетов), речь идет о военной группировке, оснащенной прежде всего для противоповстанческих действий, совершенно иной формы войны, чем продолжается в Украине. Проблемы с логистикой и стремление сохранить остатки своего влияния, скорее всего, приведут к максимальному сокращению, но не полному закрытию двух главных баз в Триполи и Хмеймиме.
Следовательно, часть средств ПВО и персонала вынуждены будут продолжать находиться в Сирии. Не сомневаюсь, что за то, чтобы остаться подальше от войны с Украиной, сейчас молятся контрактники этого контингента. Но повезет далеко не всем.
В воскресенье Асад посетил Тегеран. Асад очень редко выезжает из столицы, потому что, несмотря на победные реляции, он хорошо знает насколько хрупки его позиции. Помощь от иранцев — это единственное, на что он может рассчитывать. Однако, в Дамаске похоже не очень верят, что без московской авиации даже усиленные иранцами отряды будут способны защитить режим. Иранцы и их клиенты в Сирии захватывают страну изнутри как классические рейдеры, которые могут сбросить истребленный ими актив в любой момент. Сирия им нужна как пустая оболочка, из которой нужно скачать ресурсы. Иранцы больше озабочены безопасностью каналов поставки синтетических наркотиков в страны Персидского залива и доступом к сирийским портам. Сейчас они хотят руками режима Асада быть брокерами похищенной с юга Украины пшеницы. Только за последний месяц с оккупированных Россией территорий было похищено минимум полмиллиона тонн зерна и этот процесс не останавливается.
Так что место одного мародера скоро займет другой мародер.
Р.Оруджев