Эльмар Мамедъяров, бывший министр иностранных дел Азербайджана, после своей отставки нарушил молчание. Экс-глава азербайджанской дипломатии дал первое свое интервью после отставки дал радиостанции «Азадлыг».
В беседе были как бы затронуты многие вопросы: Трехстороннее заявление, положившее конец войне с Арменией, отношения Азербайджана и стран ЕС, российская миротворческая операция,..Но вот по-настоящему ярких и запоминающихся ответов, с такими формулировками, которые бы потом разлетелись по соцсетям, не было от слова «вообще». Достаточно пространный текст изобиловал повторением известных истин, уверениями в стиле «я так не думаю» или, наоборот, «я в этом уверен», но при острейшем недостатке аргументов.
Строго говоря, то, что высокопоставленные дипломаты — послы, министры, советники — после своей отставки выступают в амплуа политологов и экспертов, в мировой дипломатии уже давно никого не удивляет. Но в случае с господином Мамедъяровым есть своя специфика. И дело не только в том, что его интервью оказалось аморфным и безликим, без действительно ярких заявлений, оценок и раскрытия доселе не известных подробностей, чего, по логике вещей, следовало ждать от такой беседы. Просто, как ни парадоксально это звучит, господин Мамедьяров не понял главного. Можно, конечно, петь дифирамбы отдельным странам, и интервью — это личное мнение. Но аудитория вправе ожидать от министра, пусть и бывшего, профессионального взгляда и подхода.
А вот Эльмар Мамедъяров упустил главное. За то время, пока он уже не руководил МИДом, Азербайджан одержал победу в своей Отечественной войне. Эта победа стала результатом многих «слагаемых». Под руководством Президента Ильхама Алиева Азербайджан претворил в жизнь «нефтяную стратегию», выстроил самодостаточную и мощную экономику, реализовал программу военного строительства и военных реформ. Это все позволило создать мощную, профессиональную и боеспособную армию. И когда 27 сентября в ответ на армянские провокации эта армия получила приказ наступать, Азербайджан одержал безусловную победу — благодаря железной воле, решительности и продуманной стратегии своего Верховного Главнокомандующего, героизму и высочайшему профессионализму солдат и офицеров, благодаря беспрецедентному единству народа. Не тот случай, когда уместны благодарности внешним игрокам за то, что те вмешались и «остановили войну». Это была не приостановка боевых действий, а капитуляция Армении. Почувствуйте разницу.
Более того, Мамедъярова-эксперта азербайджанская аудитория, что совсем не удивительно, воспринимает «через призму» Мамедъярова-министра.
А вот чем Мамедьяров-министр запомнился азербайджанской, и не только азербайджанской, аудитории, тоже надо бы рассказать подробнее.
Нет, конечно, министр вел достаточно активную деятельность. Совершал многочисленные зарубежные визиты. Вел переговоры. Затем, после начала пандемии коронавируса, эти переговоры сменились Zoom-конференциями. МИД выступал с заявлениями и разъяснениями. Только вот… «мамедъяровской» дипломатии не хватало главного — принципиальности. Если угодно, «стержня». А если называть вещи своими именами, то умения и готовности отстаивать позиции и интересы Азербайджана. Нет, конечно, дипломат по определению должен быть дипломатичным, но все же дипломатичность и мягкотелость — не синонимы.
А Мамедъяров все годы руководства МИДом Азербайджана демонстрировал именно мягкотелость. Что особенно «контрастно» проявлялось на фоне принципиального и «наступательного» дипломатического стиля Президента Азербайджана Ильхама Алиева. И если «президентская» дипломатия шла в наступление, завоевывала новые «площадки», «вбивала» в международные документы выгодные Азербайджану формулировки, то дипломатия «мидовско-министерская» непозволительно часто «пропускала удары». Эксперты с полным основанием и совершенно справедливо возмущались: почему МИД Армении в своих заявлениях использует максимально жесткие формулировки, а дипломатия Азербайджана, притом что наша страна по сути права, выбирает такие «обтекаемые» выражения и так сглаживает углы, что сути в заявлениях и коммюнике уже не остается? Почему в ситуациях, когда надо жестко и принципиально отстаивать интересы своей страны, азербайджанская дипломатия в лице министра оказывалась непозволительно «мягкой», а точнее сказать, беззубой? Почему МИД «выстреливал» заявления, совершенно не подобающие воюющей стране, да еще к тому же воюющей за правое дело?
И уж тем более в Азербайджане помнят весну 2016 года, предпринятую тогда армянскую вооруженную провокацию и ответную военную операцию Азербайджанской Армии. Кроме всего прочего, Азербайджан тогда провел и демонстрацию силы. Тогда, к сожалению, в Ереване не сделали должных выводов. Это общеизвестно. Но куда меньше внимания мы уделили другому обстоятельству: со своей задачей тогда не справилась и азербайджанская дипломатия в лице министра. Которая просто «не дожала». Не хватило жесткости и принципиальности.
И уж тем более азербайджанской, и, думается, не только азербайджанской, аудитории запомнился этакий «дембельский аккорд» министра иностранных дел, когда после начала боев в Товузе главы МИД просто не оказалось на месте, и пришлось приложить немало сил, чтобы его отыскать — такая вот «удаленка» в прочтении господина Мамедъярова.
А после такого «бэкграунда» уже неудивительно, что и интервью у господина Мамедъярова получилось таким же «беззубым» и аморфным. Нет, конечно, он по мере сил пытался даже защищать позицию Азербайджана, доказывал, что и на европейском направлении проведена большая работа, и миротворческая операция России в Карабахе — это совсем не то же самое, что имело место в Грузии, здесь другое соглашение и другие гарантии, но все выходило как-то неубедительно и опять-таки, как и в министерские времена, слишком аморфно и обтекаемо. Так обтекаемо, что добраться до смысла уже не получается.
А с таким аморфным и «беззубым» стилем лучше не пробовать себя в амплуа не только министра, но и политолога. Тем более на такой «площадке», как радио «Азадлыг». И уж точно — в условиях азербайджанской конкретики, где есть такой пример, как жесткая и наступательная дипломатия Президента Ильхама Алиева.
Жаль только, что сам экс-министр не учел этого перед тем, как соглашаться на интервью.
Нурани