Никол Пашинян, премьер-министр Армении, в минувшие выходные он посетил Дилижан, где принимал участие в инвестиционном форуме «Мой шаг во имя Тавуша». По идее, это мероприятие должно было представить местным и зарубежным бизнесменам и инвесторам потенциал и перспективы этого сопредельного с Азербайджаном региона Армении. Какие перспективы удалось «нарисовать» Николу Воваевичу, осталось неизвестным. Но в ходе своего пребывания в Дилижане Никол Пашинян возложил цветы к памятнику террористу Монте Мелконяну, которого здесь, в Армении, считают «героем». Более того, установлен этот памятник на территории военного лицея, который носит имя Мелконяна.
Намеренно оставим в стороне иронию, та ли фигура Монте Мелконян, чтобы под его имя рассчитывать привлечь инвестиции, и с того ли Никол Воваевич начал свою поездку на «инвестиционный форум». Важно другое. То, что произошло в Дилижане — еще одно, и весьма красноречивое, подтверждение существования в Армении культа террора. Более того, традиционные ссылки, мол, почитают Монте Мелконяна в Армении как героя «своей» войны, здесь тоже не работают. Во-первых, Мелконян от этого не перестал быть террористом. А во-вторых, уже в Карабахе он был соучастником агрессии и жестоких «этнических чисток» мирного азербайджанского населения. Так что почитание Мелконяна, с какой стороны ни посмотреть, выглядит отвратительно и как минимум требует международной реакции.
Но сегодня многие обстоятельства заставляют озвучить и такой вопрос: а что же произошло в Дилижане? Это было продолжение «культа», унаследованного Пашиняном от предшественников, или же речь идет о повороте армянской политики в сторону «террористических технологий»?
В самом деле, в первые месяцы после победы своей «шашлычной революции» Никол Пашинян явно пытался выстроить образ этакого «рафинированного политика». Но теперь «культ террора» в Армении явно получает этакое «новое дыхание». 5 мая нынешнего года в Ереване в пантеоне «Ераблур» были торжественно перезахоронены останки Гургена Яникяна — того самого, который 27 января 1973 года застрелил в калифорнийской Санта-Барбаре двоих турецких дипломатов в качестве «мести за «геноцид армян»».
Но самое примечательное, что в начале апреля, о «террористической войне» против Азербайджана заговорил министр обороны Армении Давид Тоноян. В одном из интервью он пообещал: армянские «штурмовики» могут создать хаос в тылу противника. «В случае провокации встретимся лицом к лицу на территории противника… Укротим противника, чтобы в следующий раз на подобные действия не шел. Речь не о стандартных шагах, в случае необходимости наши штурмовые группы могут создать хаос в тылу противника», — цитировали его ереванские СМИ. А местные аналитики тут же услужливо поясняли: Давид Эдгарович имел в виду удары по нефте- и газопроводам в Азербайджане. Потом, правда, в Армении уже после реакции Азербайджана пытались представить дело так, будто бы министра «неправильно поняли», но, как известно, слово министра —не воробей и не скворец, вылетит — не отмоешься. Тем более что Армения —послушный форпост Москвы, и эта самая Москва явно не прочь подорвать ее руками «невыгодные» азербайджанские трубопроводы и железные дороги — и в прямом, и в переносном смысле.
Так уж сложилось: визит Пашиняна и возложение цветов к памятнику Мелконяну совпали с 99-й годовщиной убийства армянскими террористами в Тбилиси Фатали-хана Хойского, премьер-министра Азербайджанской Демократической Республики — это произошло 20 июня 1920 года. Возможно, это действительно совпадение и не более того, но сам факт традиций политического террора в Армении как минимум надо принимать во внимание. Как и то, что волна дашнакского террора двадцатых годов была развязана «в помощь дипломатии» — в мире как раз набирали ход переговоры по «уточнению границ» после первой мировой войны, и надо было «напомнить» об армянских территориальных требованиях. В том числе и при помощи громких убийств.
В семидесятые годы при помощи убийств турецких дипломатов тоже «напоминали» о «геноциде армян», а армянские лоббисты (на деньги Кремля, но это большой секрет) протаскивали резолюции о «признании геноцида армян». Проще говоря, в Армении не просто существуют традиции политического террора — этот террор служит инструментом «большой политики», и его «волну» поднимают в тесной увязке с геополитическими играми.
Вот и на сей раз в Армении явно нервничают по поводу отсутствия успехов на дипломатическом поле. А Москве явно не по душе продвижение «Южного газового коридора». И на этом фоне то, что произошло в Дилижане, уже не получится выдать за «национальные особенности протокола», существующие в Армении.
Нурани, политический обозреватель