Российская авиабаза в Беларуси возникнет, если Лукашенко получит несколько миллиардов «невозвратного» кредита. Об этом заявил российский политолог Станислав Белковский в передаче Виталия Цыганкова «Интервью недели» на «Радыё Свабода».— По вашему мнению, как долго просуществует Россия в нынешних границах? Видите ли вы варианты смены ее территориальной целостности — если говорить более жестко, развала страны?
— Я не знаю, сколько времени это займет. Пока основные регионы, которые являются кандидатами на выход из России, — это республики Северного Кавказа: Чечня, Ингушетия и Дагестан. Кроме того, антитурецкая кампания, развернутая Кремлем, привела к ухудшению отношений между Москвой и тюркскими регионами России. Ведь они во главе с Татарстаном отказались разрывать отношения с Турцией — вопреки позиции Кремля.
— Неужели политические элиты России не понимают, что происходит и к чему все клонится? Или просто водоворот событий настолько их захлестнул, что они не в силах ничего изменить?
— Международная и военная политика определяется лично Владимиром Путиным. И его позиция не совпадает с позицией элит. Элиты сильно страдают от того, что происходит последние два года, после аннексии Крыма. Но сделать с Путиным ничего не могут, так как он опирается на поддержку народа и войск. Многие представители элит хотели бы выскочить оттуда тем или иным способом — но им не позволяют обязательства, которые набрались за долгие годы.
— Социологи показывают, что большинство населения России как раз позитивно воспринимает происходящее, поддерживает Путина и его политику какими-то фантастическими процентами. Тем временем политическая элита уверена, что все валится и летит в тартарары. Кто ошибается?
— Народ, как известно, ошибаться не может — но в данном случае он ошибается. Он жертва и заложник тотальной пропаганды, которая транслируется федеральными телеканалами.
Элита ошибается меньше, но нет механизма конвертации недовольства в какие-либо политические перемены. Институт выборов отсутствует, а справиться с тотальной пропагандой только интернет-ресурсами невозможно.
— Чем может закончиться геополитика Москвы последних лет и месяцев?
— Понятно, что все эти авантюры наносят России большой вред, в первую очередь — экономике. Но консервировать эту ситуацию Путин может довольно долго. Экономисты считают, что финансово можно держаться еще приблизительно полтора года. После этого он вынужден будет либо включать печатный станок, либо начинать кампанию по конфискации частных активов, чтобы затыкать дыры в бюджете.
Что касается политико-психологических аспектов, то здесь запас прочности больше. Пока живут федеральные каналы с их пропагандой и пока существует нынешняя политическая система — избавиться от Путина тяжеловато. Единственным реалистичным сценарием смены власти выглядит дворцовый переворот, который могут осуществить только люди, близкие к Путину. Естественно, вероятность этого мы оценить не можем — ведь если кто и займется воплощением такого сценария, то об этом мы узнаем только после.
— А что — такие мысли уже возникают в окружении главы России?
— Да, они возникают. Но совершенно непонятно, как это могло бы произойти. Я, как вы понимаете, не располагаю информацией о том, как это было бы возможно. Но сам Путин тоже об этом думает, так как непрерывное увеличение количества его охраны и изменения руководства служб безопасности наводят на мысли, что на душе у него неспокойно.
— Сколько существует Лукашенко, вокруг него идут споры — он либо вассал Москвы и дело только в коротком или длинном поводке, либо он самостоятельный политик, использующий Москву годами в своих интересах по схеме «газ в обмен на поцелуи». Так кто кого больше использует?
— Я думаю, что, безусловно, Лукашенко использует Москву, а не наоборот. Кремль не может пойти на открытый конфликт с Лукашенко, потому что это было бы непопулярно и это трудно было бы объяснить народу. Кроме того, для Путина важно поддержание формата Евразийского экономического союза.
Лукашенко годами проводит линию, чтобы торговаться с Западом и Россией одновременно. Россия обычно давала Лукашенко то, что он просил — за редким исключением.
— А может ли Лукашенко спрыгнуть из общего поезда с Россией? Увидев, что Россия может затянуть с собой в какой-то опасный водоворот, в какие глубины, куда ему не хотелось бы попадать.
— Лукашенко тоже не может полностью отказаться от особых отношений с Россией. Ведь каждый раз, когда у него будут финансовые проблемы, он вынужден будет обращаться в Москву. Но по мере ухудшения финансовой ситуации в самой России ее ценность будет снижаться, а ценность отношений с Западом — возрастать. Но тогда он вынужден будет пойти на определенную демократизацию своего режима. А я не уверен, что он к этому готов.
— И как он решит эту дилемму?
— Он решает проблемы по мере их возникновения. Вот закончатся деньги у России — тогда он будет думать, где же их взять. И если условием улучшения отношений с Западом и финансовой помощи с Запада будет определенная «демократизация» — то он на нее и пойдет. Но, естественно, не в той степени, чтобы это угрожало его власти.
— Удастся ли Лукашенко отбиться от размещения в Беларуси российской авиабазы?
— Он, собственно говоря, не столько отбивается от нее, сколько пытается продать свои услуги по организации базы. Если он получит несколько миллиардов долларов в виде кредитов, которые заведомо не будут возвращаться — то база может и случиться. Не будет денег — не будет и базы.