Первая встреча представителя Азербайджана, депутата Рамина Мамедова с представителем армян Карабаха — главой местного «совбеза» Самвела Шахрамяна произошла сразу после отлета министра иностранных дел России Сергея Лаврова. О том, какие процессы сейчас развиваются, и к чему они приведут, рассказал в интервью Minval.az экс-министр иностранных дел Азербайджана Тофиг Зульфугаров.
Речь идет не о переговорах, а о решении практических вопросов. Это хорошо, что процесс начался, потому что накопился целый ряд вопросов. Азербайджан выразил готовность решать вопросы армян, проживающих в Карабахском экономическом регионе. Процесс реинтеграции должен начаться, и, думаю, что это нормально. Поэтому пожелаем успехов в этом процессе.
— Опишите перспективы процесса.
— В любом регионе есть целый ряд вопросов социально-экономического плана: обеспечение газом, водой, вопросы соцобеспечения, имущественные права, подтверждение прав на недвижимость. Словом, целый ряд вопросов, которые не являются политическими. Этот опыт необходим, потому что он будет означать практические действия по устранению последствий конфликта. На этом пути могут быть проблемы: будут силы, препятствующие процессу, но эти препоны не должны останавливать его. К примеру, Рубен Варданян и те, кто желает продолжения конфликта, могут организовать митинг, протесты, размахивать лозунгами. Но что происходит после митинга? Человек идет домой, где ему нужны газ, свет, вода, нужны постоянная работа, стабильность и безопасность. То есть людей больше всего беспокоят социально-экономические проблемы.
— Как по-вашему, есть ли у Азербайджана план по реинтеграции армянского населения Карабаха? Можно ли допустить, что правительство Азербайджана предложит временные социально-экономические привилегии?
— Я не думаю, что нам надо идти этим путем. Мы должны обеспечить их теми же правами и возможностями, что и других граждан Азербайджана.
— Но они пока не имеют азербайджанские деньги?
— Надо сделать так, чтобы им понадобились манаты. А для этого надо, чтобы газ, электричество, вода и прочее шли из Азербайджана. Надо запустить механизм по перерегистрации собственности. Потому что их собственность зарегистрирована не на основании законов Азербайджана. Поэтому она незаконна. Потом люди сами будут жить там, где им удобно. Сейчас миграция свободна, азербайджанцы работают в России, в других странах. Армяне также. Армянам Карабаха самим решать — остаться жить или уехать. Все решается цивилизованным методом. Я не предполагаю, что армяне после этой войны массово захотят остаться. Но то, что они захотят продать свою недвижимость и уехать, а не бросить ее – это точно.
— Арарат Мирзоян, выступая в Женеве, заявил, что Азербайджан проводит медленную политику геноцида, вытесняя из региона армян. Может ли Азербайджан столкнуться с международным давлением?
— Вы понимаете, все, что связано с армянами, они любят называть «геноцидом», включая и эпидемию гриппа. Тогда власти Армении можно обвинить в том, что они проводят геноцид собственного народа, потому что с территории страны отток населения самый высокий. Поэтому тут азербайджанскую сторону не в чем обвинить. Есть определенные экономические и социальные условия, есть стандартные потребности — политизировать эти вопросы не стоит. Я не исключаю, что армяне захотят продать свои дома, может, кто-то захочет их купить, а кто-то нет. У человека должно быть право продать имущество, а рынок определит цену.
Армяне проводили другую политику, они проводили этническую чистку. Они нарушили права собственности, права человека и другие права азербайджанцев. Мы же намерены перевести процесс в правовое поле. Если в результате этого какая-то часть армян уедет, не удивлюсь. Их претензии должны быть не к Азербайджану, а к тем, кто толкнул их на конфронтацию с Азербайджаном.
— Как вы оцениваете итоги визита Сергея Лаврова в Азербайджан? На какие нюансы он намекал?
— В речи министра иностранных дел России можно обратить внимание на многие вопросы. Например, по части КПП в Лачинском коридоре я так понял, что этот момент находится на стадии обсуждения. Я так понимаю, что российская сторона не хочет в открытую признавать то, что она в принципе согласилась на этот контроль, она понимает озабоченность Азербайджана. Возможно, уже какая-то модель выработана.
Согласована модель по контролю за передвижением грузов. Честно говоря, для меня этого недостаточно. Я считаю, что одним из важных условий является контроль за перемещающимися лицами и их отношением к азербайджанскому законодательству. Если они совершают противозаконные действия, то должны попасть в список нежелательных лиц. Поэтому на мой взгляд, несмотря на то, что Лавров сказал, что КПП не предусмотрен, это не значит, что его не будет. В заявлении от 10 ноября 2020 года многое чего не предусмотрено, например, сохранение армянских вооруженных формирований, продолжающаяся оккупация территорий Газаха, отсутствие продвижения по вопросу Зангезурского коридора и так далее. Многие условия не выполняются. В данном случае речь идет о том, что Азербайджан находится на стадии обсуждения вопроса КПП.
В моем понимании модель может быть такой: контроль осуществляется госструктурами Азербайджана, а вопросы безопасности будут решаться миротворцами до истечения срока их мандата. Эта та модель, которая может удовлетворить все стороны. Я так понимаю, что контроль за грузами соглашается, а вот контроль за лицами — нет. Потому что в этом случае контроль позволит Азербайджану полностью устранить антиазербайджанскую деятельность, которую ведет в Ханкенди Армения вместе с ее политиками, пытающимися заработать себе на этом определенные очки. Включая Россию, которая не желает полного урегулирования конфликта. Но мы будем постепенно продавливать эти вопросы.
— Есть информация о том, что ЕС предложил Азербайджану решение вопроса КПП при помощи частных европейских кампаний. Насколько возможен такой сценарий?
— Такого рода сценарий предлагался в Абхазии для транзита грузов через Абхазию в Армению еще до войны 2008 года. Я не думаю, что Азербайджан согласится на этот сценарий. Не для этого мы войну выиграли. Надо четко и ясно сказать: «Мы намерены полностью восстановить суверенитет и территориальную целостность страны, и никаких исключений не предусматриваем».
Ниджат Гаджиев