В ходе переговоров президентов России и Франции Владимира Путина и Эммануэля Макрона, в числе прочего, обсуждалась и ситуация на Южном Кавказе. Президенты даже вспомнили о Минской группе ОБСЕ. Как указывается на официальном сайте Кремля, «при рассмотрении ситуации вокруг Нагорного Карабаха отметили позитивную роль российских миротворцев, которые обеспечивают соблюдение режима прекращения огня и помогают налаживать мирную жизнь. Мы подтвердили важное значение деятельности сопредседателей Минской группы ОБСЕ, в том числе в решении насущных гуманитарных и социально-экономических проблем в регионе».
Теоретически такое заявление Путина должно было бы не на шутку обрадовать Ереван. Где, напомним, настойчиво и истерично доказывают, что конфликт еще не урегулирован, и требуют возвращения к переговорам в рамках Минской группы ОБСЕ, и главное, к «пакетам предложений», которые обсуждались до войны.
Но на практике в совместном заявлении России и Франции указывается, что сопредседатели могут помочь в решении насущных гуманитарных и социально-экономических вопросов, однако урегулирование конфликта не упоминается. Слов «нагорно-карабахский конфликт» в ходе пресс-конференции не прозвучало. Как и слова «конфликт» вообще. Следовательно, не стоит расценивать отрывок из заявления Путина и Макрона как подтверждение ереванского лживого тезиса, будто бы «конфликт еще не урегулирован».
И тем более президенты никоим образом не упомянули о возобновлении переговоров в рамках Минской группы ОБСЕ и тем более возвращения к ее прежним предложениям. То есть никакого «сигнала» к реанимации переговоров в рамках Минской группы и тем более возвращения к ее переговорной повестке в Москве не прозвучало. Надежды Еревана рухнули в очередной раз.
Более того, гуманитарная и социально-экономическая повестка дня вовсе не так «безобидна» для Еревана, как это может показаться. Разговор президентов состоялся по горячим следам освобождения очередной группы армянских диверсантов при французском посредничестве — в обмен на информацию о погибших и пропавших без вести во время первой карабахской войны гражданах Азербайджана. Однако МИД Армении поспешил заявить, будто бы «армянская сторона не брала на себя никаких односторонних обязательств по раскрытию судьбы пропавших без вести». Если это заявление для внутренней аудитории, то, возможно, количество лапши, которое МИД Армении навешивает на уши собственным гражданам, еще может считаться внутренним делом Армении. Но если Ереван, заполучив обратно своих опозорившихся «зинворов», решил свою часть обязательств не выполнять — то обмануть там пытаются не только Азербайджан, но и европейских посредников.
Наконец, «решение насущных социально-экоономическиö проблем в регионе» — это открытие коммуникаций и восстановительные работы на освобождённых землях. Открытие коммуникаций сегодня тормозит именно Армения, которая срывает демаркацию границ, не желает и слышать о Зангезурском коридоре и т.д. И самое главное, недавно очередную провокацию устроили ханкендинские сепаратисты со своим «законом об оккупированных территориях», где не только подтвердили свои территориальные притязания, но и попытались грозить иностранным компаниям, работающим на освобожденных землях. Правового веса у этого «закона» нет, а вот политическая цена окажется ой какой высокой. Вне зависимости от того, поняли ли ереванские эксперты, о чем говорили президенты России и Франции в Москве.
Нурани, обозреватель Minval.az