Минобороны России сообщило, что в рамках «плановых занятий» по боевой подготовке военнослужащие российского миротворческого контингента отработали «новую тактику» ведения современного боя «кочующего» миномета на полигоне в Ханкенди. Данная тактика, по версии оборонного ведомства РФ, позволяет миротворческим расчетам орудий производить мгновенные отражения атак превосходящих сил условного противника и максимально быстро менять огневые позиции в рамках контрбатарейной борьбы.
Это не первый случай, когда действия российской миссии в Карабахе вызывают вопросы и недоумение азербайджанской стороны. В начале августа стало известно о проведении личным составом комплексных упражнений и стрельб, о создании определенной обстановки для преодоления минно-взрывных заграждений, нанесения огневого поражения мелким группам «условного противника» и эвакуации личного состава из подбитой бронетехники. Так против кого же направлено российское оружие и как можно расценивать подобные действия российским миротворческим контингентом, чья цель, как известно, состоит в проведение мирных инициатив, а не военных учений на территории Азербайджана?
Как отметил азербайджанский политолог, востоковед и руководитель аналитического центра «3D view» Рауф Раджабов в беседе с Minval.az, безусловно, что тактика «кочующего» миномета, которую отрабатывали российские миротворцы в ходе учений в Карабахе никак не входит в формат какой-либо миротворческой деятельности и явно выходит за ее рамки.
«Вообще стоит отметить, что тактика «кочующего» миномета возникла давно, в ходе боевых действий в Афганистане, в период нахождения там советских войск. Еще тогда в 80-ые годы моджахеды устанавливали минометы на крупные легковые машины типа внедорожников и вели обстрел, перемещаясь по местности. Это тактика не нова», — напомнил он.
Что касается учений в Карабахе, по мнению Р. Раджабова, тут даже не возникает вопросов, напротив, становится очевидно, какие цели преследуют миротворческие силы. Если бы они налаживали отработку гуманитарных операций между армянской и азербайджанской общинами Карабаха, тогда не возникало бы никаких вопросов. Подобные задачи входят в формат деятельности миротворческих сил. Если первая фаза миротворческой операции – это прекращение огня, то вторая фаза – это как раз-таки налаживание таких гуманитарных связей.
«И насколько я помню, именно об заявлял в этом году российский МИД, в частности, лично министр Лавров, и официальный представитель Мария Захарова – о том, что российские миротворческие силы готовы к налаживанию таких гуманитарных операций. Кроме того, как мы знаем, российские миротворцы проводили отработку миротворческих акций в школах Ханкенди. В таком случае надо было продолжить начатую инициативу и налаживать связи между общинами, это было бы очень последовательно и продуктивно», – отметил Р. Раджабов.
Но, к сожалению, как отмечает политолог, азербайджанская общественность стала свидетелем «совершенно других» мероприятий российских миротворцев. И если рассматривать родоначальников этой тактики и саму тактику «кочующего» миномета, становится ясно, что специфика этой тактики именно в этом – отдельные группы, находящиеся в меньшинстве, наносят удары по крупной живой силе противника. Что, конечно, вызывает ряд вопросов к подобному формату учений.
«Понятно, что в этой зоне находятся только сами миротворцы, а также еще не выведенные с территории Азербайджана части вооруженных сил Армении. Направлены эти военные учения против тех сил, которые могут прибыть туда – такими силами, теоретическим противником в данной момент могут выступать только ВС Азербайджана. И ответ на вопрос, «против кого» направлены эти учения, в принципе очевиден – против вооруженных сил нашей страны», – отметил руководитель аналитического центра «3D view».
«Данный факт, конечно же, вызывает, в первую очередь, сожаление. Все это точно не работает на рост доверия к роли миротворческих сил в регионе, наоборот, ведет к эскалации конфликта, недовольству в азербайджанском обществе к российской стороне. Поэтому, думаю, целесообразно, чтобы МИД Азербайджана обратился к российским коллегам, а министерство обороны нашей страны – к минобороны России с просьбой разъяснить суть действий российских миротворцев в Карабахе», — резюмировал наш собеседник.
В.Мансуров