Армения переживает период, когда безопасность страны находится под угрозой, и в этих условиях неправильно молчать, не обмениваться мнениями и не представлять факты. Об этом заявил в интервью телекомпании «5 канал» бывший исполняющий обязанности директора СНБ Армении Микаэл Амбарцумян.
М. Амбарцумян уточнил, что и.о. директора СНБ стал не на 12-й, а на 4-й день войны, 30 сентября, поскольку на тот момент директор Аргишти Кярамян отправился в Карабах вместе с другим заместителем, и обязанности руководителя службы были возложены на него. Бывший и.о. директора СНБ сказал, что 30 сентября его пригласил директор СНБ Аргишти Кярамян и сказал, что на него возложены обязанности руководства службой, 8 октября премьер-министр сообщил ему, что Кярамян освобождается от должности и назначается он, а также добавил, что с должности должен освободиться также начальник военной контрразведки.
«Для меня было крайне непонятно увольнение начальника управления военной контрразведки, тем более в условиях войны, когда он в 24-часовом режиме координировал всю работу военной контрразведки. Я попытался получить разъяснения от премьер-министра, в конце концов, речь шла о генерал-майоре, которого надо было вызвать и сообщить об увольнении. Я не получил полноценного удовлетворительного ответа, но в условиях военного положения приказы руководителя не обсуждаются. В любом случае, я пригласил начальника управления, чтобы сказать, что он освобожден от занимаемой должности, он тоже, как военный, не обсуждал и сразу же был взят в распоряжение кадрового резерва, был назначен новый и.о. начальника управления. Мы работали с той же нагрузкой до 28 октября, в этот день я обратился к премьер-министру, что хочу уволиться с должности, для него мое желание было неожиданным, разъяснил повод, премьер-министр не принял мою отставку и вопрос остался нерешенным. В тот момент я не мог настаивать на своем желание, каждую секунду происходили действия, и мы постоянно работали, и парализовать службу нельзя было. 8 ноября премьер-министр сказал, что принято решение назначить на должность директора СНБ Армена Абазяна, поблагодарил за совместную работу. Премьер-министр предложил работать на посту заместителя директора СНБ, я отказался. Повод, из-за которого я подал в отставку, не могу обнародовать, но среди причин выделил бы три. Первая та, что после революции и формирования новой власти наблюдается недостаток доверия к службе, в частности к лицам, которые долгие годы работали в системе. На посту директора, когда я непосредственно общался с премьер-министром, это впечатление подтвердилось.
Вторая причина заключалась в том, что я не мог понять, почему война не прекращается. Когда мы и Министерство обороны в ежедневном режиме докладывали о наших потерях, о наших проблемах, перспективах. Мы видели, что перемирие не удается, но почему ход войны не приостанавливался и не начался переговорный процесс? Ответ я никак не мог найти, вторая причина в этом. И третья причина — непонятно, какую цель преследует власть, не пресекая войну. Куда мы идем, какую цель мы преследуем, в конце концов, потеряем и северные районы, а оттуда будет наступление на Степанакерт? Исходя из всего этого во мне созрело это решение», — сказал экс-глава СНБ.
Микаел Амбарцумян отметил, что начальник Генштаба ВС Оник Гаспарян сделал свое заявление о необходимости скорейшего прекращения войны на заседании Совбеза, в котором он не участвовал.
«Я сам в ежечасном режиме докладывал премьер-министру о ситуации на фронте, о наших потерях и внутриполитической ситуации, о царящих настроениях. После вступления в должность и.о. директора периодически сообщал в письменной форме, какая ситуация и какая перспектива может быть. Еще одно заседание Совета Безопасности состоялось 18 или 19 октября, во время которого начальник Генштаба очень подробно представил ситуацию, перспективу и то, что мы идем к поражению и необходимо остановить войну, если память не изменяет, того же мнения придерживался и Тоноян, из оппозиционных фракций Арман Абовян и Эдмон Марутян присутствовали. Тем не менее, решение остановить войну не было принято. Затем из слов президента РФ Путина, из других источников информации выяснилось, что еще 19 октября такое предложение было сделано руководством РФ. Были конкретные предложения о том, что нужно делать. То есть, по сути, был бы претворен в жизнь план Лаврова. Почему не обсуждались предложения России, не могу сказать. Они не были представлены ни на заседаниях Совета безопасности, ни общественности. По состоянию на 7 ноября, в день моей отставки я не знал об этом.
Когда я узнал об этих предложениях, не от премьер-министра, а от моих коллег, естественно, возник этот вопрос: почему мы задерживаем принятие решения? Это была единственная реальная возможность понести небольшие территориальные и человеческие потери. У меня не было ответа, и эта неопределенность была причиной, по которой я видел опасность. На этот вопрос я не могу ответить, на этот вопрос может ответить Никол Пашинян. Мы каждый час объективно представляли ситуацию. Картину мы получали от Минобороны и наших оперативных источников. Я на 100% согласен с начальником Генштаба», — отметил он.