Уже более месяца продолжается очередной виток военной эскалации в Нагорном Карабахе. Ереван отказывается от переговоров с Баку при посредничестве России. Война до последнего солдата – под таким лозунгом премьер-министр Армении Никол Пашинян декларирует свой подход к решению карабахского конфликта. Об этом эксперт Михаил Борисов пишет на страницах «Вестника Кавказа».
Слабость и неуверенность власти, которая многие годы сопровождалась отсутствием концепции построения собственной государственности и взаимоотношений с соседними странам, привела Армению в состояние войны, и нынешний ее этап повлек за собой коллапс политической, военной, экономической и идеологической системы страны. В течение 25 лет, благодаря сильной клановой власти и завязанному на ней бюрократическому аппарату, обеспечивалась лояльность армянской общественности позиции Еревана на переговорах по Карабаху. Идея противостояния, которая звучала по всей Арменией и за ее пределами в среде национальной диаспоры, заключалось в поиске фактора стабильности и консолидации, а с правовой точки зрения — в поиске юридических механизмов легитимизации военной агрессии и оккупации. К чему это привело?
Первое. Политический популизм сменяющих друг друга режимов методично уводит внимание общества от внутренних экономических и политических проблем. В Армении идет неконтролируемое изменение этнодемографической структуры общества и связанная с ней трансформация систем производства и рынка рабочей силы.
Второе. Усугубление вражды между народами, беспочвенное обвинение соседей в агрессии и в нежелании признавать результаты оккупации, позволяют Еревану снять с себя ответственность за создание условий для мирного проживания армянской и азербайджанской общин на территории Карабаха. Проще говоря, Еревану всегда было легче обвинить в Баку во всех смертных грехах, нежели создать обширную многоуровневую контактную группу по проработке механизмов обеспечения безопасности в регионе.
Третье. Война позволила безгранично привлекать средства диаспоры для поддержания оккупационной политики, в том числе на покрытие текущих расходов самой Армении.
Сложно понять, почему Пашинян выбрал тактику сопротивления до последнего солдата в условиях военного превосходства Азербайджана. Вероятно, армянский премьер старается выиграть время в надежде на поддержку со стороны лоббистов интересов сепаратистов в США. Но там сейчас финальный этап президентской кампании, поэтому рассчитывать на полноценную помощь со стороны американской диаспоры Ереван не может.
Армяно-российские отношения в период нахождения у власти Пашиняна очевидно охладели, а рассчитывать на поддержку ОДКБ в решении карабахского конфликта Ереван не имеет права.
Сегодня Пашинян стоит перед выбором: бессрочная оккупация Карабаха или начало переговоров по деоккупации, благодаря которым возможно предотвратить гибель людей. Вероятно, премьер выберет первый вариант, поскольку динамичный характер событий на карабахском фронте, своеобразная эйфория политических лидеров и кланов, упивающихся осознанием суверенной свободы и увлеченностью борьбы за власть, отодвинули вопрос установления мира с соседями на задний план.
Однако таким образом армянские власти создают условия, при которых карабахский кризис может перерасти в острейшую социальную проблему в самой Армении. Кризис государственных структур, с которым страна рискует столкнуться в обозримом будущем, может обернуться гуманитарным коллапсом.
Ереван может оказаться в международной изоляции, поскольку жертвуя собственным народом в интересах этнотерриториальных мафиозных структур, руководство Армении рискует потерять как ближайших партнеров, так и представителей многомиллионной диаспоры.