При подписании акта о капитуляции Германии во Второй Мировой войне в городе Карлсхорсте немецкий генерал-фельдмаршал Кейтель, увидев представителей Франции, произнёс историческую фразу: «Я и не подозревал, что мы и французам войну проиграли».
Действительно, весь период оккупации в Париже, да и во всей Франции работали театры, кафе, отели, публичные дома, музеи, люди жили в комфортных условиях. Это не было похоже на оккупацию, хотя местные регулярно сдавали евреев Гестапо. Франция была примером тотально коллаборационистской страны, куда немецкие офицеры мечтали отправиться на службу. Очаги сопротивления имели место, но существенного влияния на ситуацию не оказывали. Эту «колыбель демократии» и родину гильотины спасли от фашизма англичане и американцы, отдавшие сотни тысяч жизней лишь в первые дни высадки в Нормандии. Французские военные в целом потеряли убитыми 273, 3 тысячи, из них 28,1 в составе союзников. Погибло 6,5 тысячи военных из колониальных владений Франции в Северной Африке, практически все — мусульмане, столь «любимые» сегодня в французском обществе. Потери Франции и ее роль в победе были не сопоставимы с другими участниками антигитлеровской коалиции. Даже маленький Азербайджан потерял более 350 тысяч своих военнослужащих, что неизмеримо больше Франции.
Тем не менее, надо отдать должное Шарлю де Голлю, сумевшему использовать мизерный шанс и просочиться в стан победителей и в список великих держав — постоянных членов Совета Безопасности ООН. Генерал де Голль стал великим политиком, каковыми были Черчилль, Рузвельт, Аденауэр и ряд других. Но время великих политиков Запада давно и, по всей видимости, безвозвратно ушло. За исключением Кемп-Девидского соглашения Джимми Картера, объединения Германии Колем, начала арабо-израильского диалога при Трампе, за последние 40 лет новые лидеры ничего созидательного человечеству не дали.
Но осталось желание некоторых из них любыми возможными способами показать свою вовлечённость в мировые и региональные политические процессы. Наиболее ярким примером могут служить лидеры все той же Франции. Все они хотели быть похожими на де Голля. Но он не позволял себе вовлечение в мировые события с непредсказуемыми последствиями. Человек, сумевший из ничего сделать свою страну ядерной державой и постоянным членом Совбеза, мог позволить себе даже прекращение войны Франции против Алжира. Но в истории Франции и всего человечества он остался победителем, не влезавшим в изначально проигрышные авантюры.
Именно этого умения не хватало всем последующим лидерам Франции. Они пытались зафиксировать своё присутствие всюду, где это возможно. Последний из них — Эммануэль Макрон — влез во все мыслимые конфликты в Мали, Буркина-Фасо, Ливии, Сирии, Кипре и пр. И везде потерпел полное фиаско. Его потуги во внутренней политике выглядят ещё более катастрофическими для страны. Антиисламская риторика и действия не дадут ему голосов сторонников Ле Пен на предстоящих выборах, но однозначно приведут к потере голосов 10 миллионов граждан Франции мусульманской веры.
Подключение в 1990-х годах Франции к сопредседателям Минской Группы ОБСЕ с обещаниями Ширака дать позитивный импульс переговорам стало очередной попыткой Парижа «засветиться» среди сильных мира сего, решающих судьбы народов региона. Совместными усилиями Саркози, Олланда и Макрона это подключение было доведено до полного абсурда, став лишь инструментом привлечения голосов армянской диаспоры к выборным процессам в собственной стране. На сегодня фиаско Франции выглядит ещё более очевидным. Уже ставшее привычным недовольство Азербайджана дополнилось жесткой критикой армянских избирателей во Франции. Макрон может делать тысячи заявлений и обещать им воссоздание «Великой Армении», но эти выборщики не простят ему поражения на реальном фронте.
Позиция Евросоюза не так безнадёжна, но с первого взгляда также обескураживает. И не только потому, что Президент Совета ЕС Шарль Мишель, занявший вместе со своей партией на последних выборах в Бельгии 4-е место (!), будучи полным лузером во внутренней политике получил эту высокую должность исключительно благодаря поддержке французского однопартийца Макрона и потому вынужден повторять все сказанное своим боссом. Стремление Евросоюза и Европарламента делать заявления и резолюции чуть ли не по каждому происходящему событию в мире вызывает даже не раздражение, а усмешку. Не имея никаких политических, правовых и военных возможностей выполнения этих высокопарных слов, ЕС ставит себя в весьма недвусмысленное положение, когда его просто игнорируют. Высокомерие, лицемерие, прикрываемее нейтральностью, правовая некомпетентность и, самое главное, беззубость этих документов вызывает раздражение всех без исключения. Ну чего, например, стоит одна из последних резолюций Европарламента о правах ЛГБТ в Уганде. Или недавние резолюции, касающиеся необходимости «свободных зон» для сексуальных меньшинств в разных уголках мира. Или документ, касающийся производства рома в экваториальных странах.
За время новой эскалации конфликта на оккупированных территориях Азербайджана ЕС и его институты сделали больше заявлений, чем все сопредседатели МГ ОБСЕ вместе и в отдельности. Результат этих заявлений нулевой. Раздражение армян намного превышает мягкую снисходительность азербайджанцев, у которых в «загашнике» отношений с европейцами не только огромные экономические интересы последних, но и серьёзная правовая база поддержки территориальной целостности страны в рамках его международно признанных границ. Последнее достигнуто в результате наступательной политики президента Ильхама Алиева на фоне показушной дипломатии врага. Сильный политик может быть снисходителен к говорунам из Европы, выстраивая свои отношения с теми, кто делает реальную политику.
Французские пикейные жилеты и европейские «говоруны» вызывают иронию. Но если в случае с французами эта ущербность превращается в катастрофический для самой страны популизм, то у ЕС происходит разделение ролей: «говоруны» незлобно щебечут, а серьезные политики уже обсуждают с Азербайджаном послевоенные многомиллиардные проекты, где лидером по прежнему остаётся Баку.
Фархад Исаев.