События вокруг деятельности Министерства национальной безопасности после увольнения главы ведомства Эльдара Махмудова напоминают спринтерскую гонку. Информации об арестах генералов нацбезопасности, о незаконных прослушиваниях и незаконной коммерческой деятельности, увольнениях части сотрудников министерства ежедневно привлекают внимание азербайджанских СМИ. А 20 октября президент Ильхам Алиев подписал указ о внесении изменений в структуру Министерства национальной безопасности Азербайджана. Внесены изменения в структуру МНБ, утвержденную указом президента № 43 от 27 марта 2004 года.
То есть в самой мощной спецслужбе Азербайджана ожидаются коренные изменения. Но в этой связи возникает резонный вопрос: А как вообще контролируются спецслужбы Азербайджана? Какова мировая практика контроля над деятельностью разных силовых структур?
Контролировать спецслужбы дело гиблое
Контролировать спецслужбы дело гиблое, практически невыполнимое. Ведь нарушение закона с точки зрения обычного гражданина вовсе не является преступлением в глазах сотрудников спецслужб. Например, если сотрудника спецслужбы внедрили вовнутрь наркосети, то никак нельзя арестовать кого-то в цепочке этой сети за наркотики. Ведь тогда станет понятно, что кто-то «стучит». Поэтому, если кого-то надо брать, то обвинения будут другими.
Спецслужбы во всех странах пытаются избежать контроля над своими действиями. Но время от времени какие-то факты об их действиях всплывают наружу, проводятся парламентские или громкие журналистские расследования, наказывают «стрелочников», но работа служб безопасности продолжается своим чередом. Истинная цель контроля над разведкой и контрразведкой – мониторинг их лояльности к правящей элите, высшему государственному (официальному и теневому) руководству. Вместе с тем нельзя отрицать, что поддерживать требуемый внутриполитический баланс, систему сдержек и противовесов государственного механизма позволяет и система парламентского и общественного контроля над спецслужбами.
США: невозможно установить точное количество спецслужб
Практически невозможно установить точное количество спецслужб США. Их количество по некоторым данным колеблется от 20 до 50. Каждое более или менее крупное федеральное агентство создают собственные силы безопасности с большим финансированием, разветвленной агентурой.
Наиболее известные спецслужбы – это Центральное Разведывательное Управление (ЦРУ, Central Intelligence Agency, CIA), Федеральное Бюро Расследований (ФБР, Federal Bureau of Investigation, FBI), Агентство национальной безопасности (АНБ, National Security Agency). Об этих службах сняты сотни голливудских фильмов, агенты этих служб действуют как в США, так и за его пределами. Хотя по закону ФБР имеет право действовать только внутри страны, а ЦРУ должно действовать за его пределами.
Есть также Департамент оперативной контрразведки (Counterintelligence Field Activity — CIFA), Агентство военной разведки (Defense Intelligence Agency), Национальное агентство геопространственной разведки (The National Geospatial-Intelligence Agency(NGA)), Национальное управление дистанционного зондирования (National Reconnaissance Office), Армейская разведка (Army intelligence (AMI)), Военно-морская разведка (Office of Naval Intelligence (ONI)), Разведка военно-воздушных сил (Air Force Intelligence (AIA), Разведка морской пехоты (Marine Corps Intelligence) и т.д. Даже есть Секретная служба США (United States Secret Service — USSS), до 2003 года подчинявшаяся Министерство финансов США. Эту службу создавали для борьбы с фальшивомонетчиками.
Наличие большого количества спецслужб вынуждает власти США создавать механизмы контроля за их деятельностью. В США в соответствии с действующими нормативными документами к организациям, которые имеют право контролировать деятельность разведки, относятся: Совет национальной безопасности, Консультативный совет по внешней разведке при президенте, Совет по надзору за деятельностью разведки, Специальный комитет сената по разведке, Постоянный комитет палаты представителей по разведке, комитеты палаты представителей и сената по ассигнованиям и Административно-бюджетное управление. Следует учитывать также, что деятельность всех этих организаций может проверять Федеральный суд.
Кроме всего, американская разведка постоянно контролируется конгрессом США, в котором для этих целей образованы специальные комитеты по осуществлению надзорных функций. Они проверяют расходование средств в течение финансового года, совершенствуют законодательство в области разведки, контролируют проведение тайных операций, утверждают кандидатуры, представленные президентом на посты директора и первого заместителя директора ЦРУ, а также руководителей военной разведки, готовят доклады по отдельным проблемам, в решении которых разведка играла существенную роль.
Контролирующие органы и лица не вмешиваются в оперативную работу спецслужб. Они отслеживают расходование средств в соответствии с утвержденным бюджетом, проверяют обеспечение секретности, соблюдение правовых норм документов, регламентирующих деятельность ведомств.
Россия: Комитет по безопасности является самым безопасным комитетом
В России спецслужб тоже хватает. Некогда могучий Комитет Государственной Безопасности СССР теперь заменяет Федеральная Служба Безопасности (ФСБ). Есть также Служба внешней разведки (СВР), Главное разведывательное управление (ГРУ) и много других служб. А вот контроль над деятельностью спецслужб практически не осуществляется. Они сами осуществляют контроль над всеми структурами России и с трудом позволяют проводить расследования по связанным с ними делам.
Парламентский контроль над деятельностью спецслужб должен был осуществлять Комитет по безопасности, который действительно является самым безопасным комитетом. Иногда в российском парламенте создаются различные комиссии для расследования деятельности спецслужб в конкретных случаях. Но это происходит очень редко и то после указаний сверху. Например, для расследования деятельности силовиков в свое время создавалась совместная комиссия Госдумы и Совета Федерации России. Но каких-либо разоблачений не последовало. В России по инициативе президента Владимира Путина создавались даже Общественные Советы, которые должны были содействовать общественному контролю за деятельностью спецслужб. Но надо признать, что контроль осуществляется только на словах.
В России при совершении сотрудниками спецслужб каких-либо преступлений, органы внутренней безопасности этих структур пытаются и в этом случае не остаться в стороне. Например, в 1998 году брать прапорщика Службы внешней разведки Александра Рабомызого, застрелившего накануне из «Вальтера» сослуживца по СВР, помимо сотрудников ОВД и управления угрозыска ГУВД Москвы, выезжала и группа из Центра собственной безопасности СВР. Порой даже провинившегося сотрудника увольняют задним числом, чтобы имидж силовой структуры не пострадал. Фактически в России нет контроля над деятельностью спецслужб.
Прозрачности в делах спецслужб добивается и Ангела Меркель
В мировой практике есть случаи совместных действий парламентских комиссий разных стран, которые добиваются усиления контроля над деятельностью спецслужб. Например, председатель комиссии Кнессета Израиля по иностранным делам и обороне Зеэв Элькин встречался в 2014 году в Вашингтоне с главой комитета Сената по делам спецслужб, сенатором от штата Калифорния Дианой Файнштейн именно по вопросу усиления парламентского контроля над спецслужбами. Диана Файнштей активная сторонница прозрачности в делах разведслужб.
Прозрачности в делах спецслужб добивается и канцлер Германии Ангела Меркель. В Германии действует три спецслужбы — Федеральная разведывательная служба (BND), Федеральное ведомство по охране конституции (BfV) и Служба военной контрразведки (MAD). Политическое руководства всеми спецслужбами осуществляет правительство. Но Германия — парламентская республика. В полномочия бундестага входит и контроль над деятельностью спецслужб. Для этого депутаты формируют специальный комитет. Полномочия парламентского комитета по контролю деятельности спецслужб определяются специальным законом. Он, в частности, дает членам комитета право вызывать для доклада сотрудников спецслужб и членов правительства, либо требовать от них письменного отчета. Члены комитета имеют доступ во все служебные помещения спецслужб.
А как контролируются спецслужбы Азербайджана?
По мнению юриста Алескера Мамедли контроль над деятельностью спецслужб дело нелегкое, но регулируемое в рамках закона: “Любое министерство – это прежде всего, орган исполнительной власти. А деятельность исполнительной власти контролирует прокуратура и судебная власть. Сигнал обо всех возникающих незаконных действиях расследуется в рамках полномочий прокуратуры, и дело затем направляется в суд. Не имеет значение – это министерство нацбезопасности или сельского хозяйства. При обнаружении нарушений закона в каком-либо министерстве Генпрокуратура обязана реагировать и провести расследование. Выявление фактов нарушения закона происходит по-разному. Можно вспомнить операцию внутри МВД «черный пояс» по делу Гаджи Мамедова. Поэтому ни имеет значения силовая структура или нет, если есть нарушение закона, то будет расследование. А проведение операции может быть поручено любому из силовых структур. Это могут быть и МВД, и МНБ, и Особая государственная служба охраны (ОГСО), Минобороны и Внутренние войска. Порой для установления законности нужна политическая воля, ведь обычные люди не могут противостоять силе, против силы нужна сила.
Юрист считает, что в работе спецслужб нет прозрачности: «После событий вокруг МНБ я провел небольшое расследование и понял, что некоторые регулирующие акты, указы держаться в секрете. В демократических странах регулирующие акты не могут храниться в тайне, так как это юридический документ. Указом президента устав Особой государственной службы охраны является секретным. Мы не знаем, какие полномочия у этой структуры. В 5 пункте закона «О государственной тайне» конкретно указано, что является тайной, а что нет. Регулирующие акты не представляют государственную тайну. Прозрачность, отчетность в работе структур – это важно с точки зрения общественного контроля. Если общество не знает ничего о работе данных органов, то со временем их внутренние проблемы создают угрозу для безопасности государства. Финансовая отчетность и отчет по проделанной работе госорганов должно осуществляться не только руководству, но всему обществу. На самом деле необходимо вызвать к жизни серьезные общественные дискуссии, например, может ли сотрудник МНБ задерживать бизнесмена, если может, то на каких основаниях? Входит ли это в его компетенцию? К сожалению, в стране нет среды для общественных дискуссий».
Бывший сотрудник МНБ, политолог Сульхаддин Акпер считает, что из-за отсутствия в Азербайджане системы демократического, общественного контроля общество узнает о событиях внутри МНБ только лишь спустя годы: «Министерство Национальной Безопасности не может контролировать никто кроме главы государства. На самом деле в Азербайджане в секторе безопасности должен осуществляться демократический контроль. Это должно быть в виде парламентского контроля, причем необходимо избирать парламент, выражающий волю народа. В парламенте нужно создавать соответствующие комитеты. Правда, есть парламентская комиссия по безопасности и обороне, но я не думаю, что у этого комитета есть полномочия по контролю над Минобороны или МНБ. По этой части нет законодательной базы, есть только субъективные отношения и связи. В Азербайджане отсутствуют демократические институты, поэтому нет отчетности министерства нацбезопасности перед парламентом. В Азербайджане нет закона об отчетности и прозрачности правительства, госорганов в этой области. Соответствующая комиссия парламента не может контролировать силовые структуры, она может лишь сделать запрос. Ответят на запрос или нет, неизвестно. Об общественном контроле говорить не приходится. Нет независимых СМИ, поэтому нет контроля прессы. А если прибавить сюда отсутствие независимой судебной системы, верховенства закона, то картина становится совершенно очевидной.
Правда, внутри спецслужб есть службы внутренней безопасности. Но такие службы не свободны, а подчиняются руководству этого министерства. Они выявляют лишь факты, связанные с действиями отдельных сотрудников, не могут проводить независимых расследований».
Исмаил Рафигоглу